Инки следовали трем заповедям: не укради, не лги, не ленись. Две первых встречаются и у других народов, но, как правило, не оставляют зримых результатов для последующих поколений. А вот плоды третьей инкской заповеди и сегодня просматриваются очень хорошо. Надо только забраться по почти отвесному склону метров этак на 800,
чтобы увидеть отлично сохранившиеся руины несравненного
города Мачу-Пикчу

​

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

​

​

​

​

​

​

​

​

​

​

Как ни задирай голову, стоя внизу каньона, пропиленного рекой Урубамба, ни за что не догадаешься, что над тобой, в обрамлении остроконечных зеленых пиков, стоит древний город, построенный не знавшей железа и письменности цивилизацией инков. Не пришло такое в голову и стоявшим 500 с лишним лет назад на этом самом месте конкистадорам. Потому-то и уцелел Мачу-Пикчу («старая вершина» на языке кечуа), и простоял нетронутым в забвении до 1911 года, когда его «открыл» ученый Йельского университета Хирам Бингэм, будущий прототип голливудского Индианы Джонса. 
Местные крестьяне, естественно, знали о древних развалинах по соседству, поэтому Бингэма, которого индейский мальчик привел туда, в Перу признают лишь как первого «исследователя», рассказавшего миру о Мачу-Пикчу. 
Послушаешь гидов, начинающих чуть ли не каждую фразу словами «ученые (эксперты, исследователи) думают (полагают, считают)», и понимаешь, как мало мы знаем про Мачу-Пикчу да и про инков в целом. Единственные дошедшие до нас письменные свидетельства — испанские. А конкистадоров, как известно, империя инков «Тавантинсую» интересовала лишь как источник золота, поэтому пространных и объективных описаний жизни народа, который они безжалостно вырезали, прокладывая себе дорогу к драгметаллу, они не оставили. В отсутствие фактической информации махровым цветом расцвело множество теорий, в которых ключом бьет романтическая эстетизация «благородных дикарей».
Так толком и не ясно, для чего было строить город в таком труднодоступном месте. Земледельческих террас на подступах к нему так мало, что, похоже, Мачу-Пикчу предназначался не для трудов, а для удовольствий. Террасы часто использовались инками вокруг поселений на вершинах и гребнях для укрепления грунта и предотвращения оползней, и это, видимо, тот случай. Судя по высокому качеству обработки камня (а услугами каменщиков могла пользоваться лишь знать), жили в городе император и его свита, всего около тысячи человек. То есть Мачу-Пикчу был скорее всего летней резиденцией инкского императора, чем-то вроде правительственного дома отдыха. 
Поначалу, когда соратники Бингэма раскопали множество небольших черепов, они решили, что в городе жили в основном женщины — «девственницы солнца». Потом сообразили, что инки обоих полов были весьма миниатюрны. Тогда возникла другая версия: Мачу-Пикчу был главным культовым местом империи! Мол, только вера могла сподвигнуть инков на этот строительный подвиг. 

​

​

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Любому побывавшему в Мачу-Пикчу понятно поползновение дополнить на редкость эффектное расположение города, само по себе уже привносящее ауру духовности, религиозным подтекстом. Город, однако, лежал в стороне от проторенных троп, и простым инкам путь в него был заказан; так что он не мог быть центром религиозного паломничества. На это же указывает и то, что большинство населения империи, видимо, даже не подозревало о существовании города, что и помогло сохранить его местонахождение в тайне от испанцев. 
Экскурсоводы до сих пор величают строения Мачу-Пикчу именами, которые дал им Бингэм: «Дом верховного жреца», «Храм солнца», «Главный храм». Логика тут прослеживается примерно такая: раз камни обработаны тщательнее и кладка добротнее, чем у других строений схожего размера, то, вероятно, что жил тут не просто жрец, а «верховный»; а если у постройки лишь три стены, то на жилище она не тянет, а значит, перед нами «храм». 
Искусство полигональной кладки восхищает! Камни циклопических размеров вырезались в каменоломнях, непонятно как втаскивались на вершину (инки не знали колеса) и без капли раствора так подгонялись друг к другу, что между ними до сих пор нельзя просунуть лезвие ножа. Несмотря на многочисленные землетрясения, сложенные инками сооружения стоят до сих пор. 
Немудрено, что испанские солдаты, в большинстве своем из бедных крестьян, дивились инкским сооружениям и считали их плодом работы если не богов, то по крайней мере какой-то сверхъестественной силы. 
Строился Мачу-Пикчу в середине 15 века во время правления девятого Сапа Инка — Инка Юпанки, получившего прозвище Пачакути, которое переводится как «тот, кто выводит из равновесия пространство и время». Это был властный правитель, при нем территория империи увеличилась в три раза, благодаря централизованной бюрократии, использованию принудительного труда и агрессивной внешней политике. Но сегодняшние посетители Мачу-Пикчу весьма равнодушны к лишениям, выпавшим на долю тысяч безымянных инкских строителей, и подсознательно даже благодарны Пачакути, давшему нам возможность наслаждаться открыточным видом развалин с площадки обозрения у так называемой «сторожевой башни». 
Большинство туристов едут комфортным поездом из Куско до местечка Агуас Кальенте и уже оттуда, после 20-минутной поездки на автобусе по серпантину, попадают в таинственный город инков. Но есть и другие (я в их числе), которые идут до него 43 км пешком по горной тропе, выложенной инками. Шагать в разреженном воздухе нелегко, хотя на себе несешь лишь то, что может понадобиться в течение дня. Сегодня по тропе неорганизованным порядком ходят лишь индейцы-кечуа; туристы же должны покупать тур с гидом, поваром и носильщиками. Жилистые носильщики в шлепанцах практически бегут рысцой с тяжелой поклажей за плечами; к приходу на место привала или ночевки туристов уже ждут расставленные палатки и приготовленная еда. 
Эти 43 километра — самый известный отрезок внушительной сети мощенных крупными булыжниками широких троп с укрепленными стенами, туннелями и мостами, которую в 16 веке отстроили инки и назвали «капак-ньян». На языке кечуа это означает что-то вроде «королевский путь» или «дорога властелина». Для отвода воды в сезон дождей вдоль троп были прорыты каналы. Сеть дорог Капак-Ньян со-
единила самые труднодоступные места планеты: через перевалы на высоте 6 тысяч метров можно было пересечь Анды и попасть с тихоокеанского побережья в джунгли Амазонки. Общая протяженность магистральных троп и второстепенных ответвлений приближалась к 28 000 км. И тут инки тоже не поленились: эту гигантскую инфраструктуру, свидетельствующую об амбициях инкского императорского двора и растянувшуюся от сегодняшней Колумбии до Аргентины, инкские строители создали всего за 100 лет!
Но не только размерами и инженерными решениями была примечательна сеть дорог Капак-Ньян, а еще и тем, как они использовались. На тропы инков разрешалось ступать лишь императору (его обычно носили в паланкине) и его окружению; простолюдины допускались лишь для выполнения поручений государственной надобности. Обгоняя медленные караваны лам (бывшие основным вьючным скотом империи, они чувствуют себя максимально комфортно на высоте 3 км), по тропам сновали тысячи имперских гонцов-часки. Эти бегуны занимали особое положение в обществе, были хорошо тренированы и отлично организованы: сообщение по эстафете передавалось (обычно устно) на перевалочных станциях тамбо, расположенных через каждые три километра. И не только сообщения передавали друг другу часки: благодаря им на стол императора в Мачу-Пикчу в кратчайший срок попадала свежая рыбка из Тихого океана!

​

Мачу-Пикчу был скорее всего летней резиденцией инкского императора,
чем-то вроде правительственного дома отдыха

Сегодня индейцы нескольких сот поселений Эквадора, Перу, Боливии, Чили и Аргентины ежедневно пользуются участками Капак-Ньян, сохранившимися несмотря на землетрясения, оползни и буйную растительность. 
Улыбчивый носильщик Лучо поделился со мной на подъеме листьями коки, которые индейцы жуют, чтобы не чувствовать усталости, и поведал про пачу — триединую концепцию инкского мироздания, объединяющую подземный, земной и небесный миры. 
Так я узнал, что попадавшиеся мне вдоль тропы горки из камней — это апачету, приношение Пачамаме, чтобы она помогла безопасно добраться до места назначения и вернуться домой.
Когда на четвертый день похода выходишь к «солнечным воротам» Интипунку и впервые видишь Мачу-Пикчу в утреннем солнце на фоне зеленых вершин, то тут же забываешь о крутых подъемах, недостатке кислорода, отсутствии душа и других неудобствах похода. А если добавить диковинную растительность в дороге, великолепные виды Анд и другие инкские развалины, через которые пролегает путь и на которых не толкаешься локтями с тремя тысячами туристов, ежедневно посещающими Мачу-Пикчу, а бродишь часто совсем один, то понимаешь, почему войти в Мачу-Пикчу по королевскому пути, даже если тебя и не несли в паланкине,  — непобедимая альтернатива прибытию на поезде. 
И также понимаешь, почему желающих протопать тропой инков в последнее время стало так много, что Перуанское бюро по охране памятников установило квоту — 500 человек в день (из них 300 — носильщики). 
Автор выражает благодарность за организацию путешествия компании Zephyr Adventures, с  девизом которой  «Жизнь коротка… наполни ее приключениями» он полностью согласен.
.